Статья: Синтезаторы и народный инструмент в народном оркестре?

Автор: Семизаров Евгений Петрович (ученое звание: доцент) - лауреат Международных и Всероссийских фестивалей и конкурсов, Ветеран труда, работает в институте с 1981года., награжден Почетной грамотой Министерства образования РФ, дипломами за подготовку лауреатов и дипломантов различных конкурсов и фестивалей. Окончил Московский государственный институт культуры. Является автором-исполнителем творческого проекта, получившего грант Министерства культуры Российской Федерации. Ведет подготовку по классам специального инструмента, ансамбля, оркестра, дирижирования, инструментовки. Разработал и читает авторский курс «Мультимедиа-технологии в музыкальном творчестве». Является автором ряда научных публикаций.

«С некоторых пор вошло у нас в обыкновение говорить о народности,
требовать народности, жаловаться на отсутствие народности в произведениях литературы,
но никто не думал определить, что разумеет он под словом народность»
А. С. Пушкин.

Статья.

Автор данной работы полноценно оценивают всю сложность и многоаспектность данной темы, но сознательно «подставляется» под предсказуемую критику. Его цель начать открытое обсуждение вопросов о роли и месте электромузыкальных инструментов в современной музыкальной культуре, которые обычно умалчиваются, либо по-барски небрежно отметаются «генералами» отечественного музыкального искусства как недостойные даже и обсуждения.

Ответ на вопрос, вынесенный в заголовок данной статьи, невозможен без понимания исторических условий формирования оркестра русских народных инструментов, без ясного представления о целях его создания, роли в развитии мировой музыкальной культуры и, наконец («увы!» и «ах!»), без необходимости разрушить некоторые типичные стереотипы (мифы) общественного сознания, сложившиеся во многом благодаря так называемым «борцам за чистоту жанра».

Миф Первый

Говорят: "Оркестр русских народных инструментов потому так называется, что именно из русских народных инструментов и состоит".

Как известно, оркестр русских народных инструментов (одно из современных названий) создавался как Великорусский оркестр (по определению самого В. В. Андреева) с целью возрождения, усовершенствования и возвращения в народ исключительно русских национальных музыкальных инструментов. Таким образом, на этапе формирования нового типа оркестра его сущность была определена как национальная, а если точнее: моноэтническая.

Грандиозный по сложности и по последствиям для всей мировой музыкальной культуры проект! Невозможно даже представить современную мировую музыкальную культуру без народных оркестров, кстати, уже давно не только русских народных. Достаточно сказать, что оркестры национальных инструментов возникли не только в бывших республиках СССР, но и во многих других странах мира.

Однако с самого начала реализации данного проекта Андреев и его сподвижники столкнулись со многими трудностями, среди которых главная – утрата подлинных образцов некоторых инструментов русского народа к середине 19-го века.

Не вдаваясь в подробности, отметим, что и в наше время не все воспринимают домру как аутентичный, действительно реконструированный инструмент (известно, что ее создали на основе некоего полуразрушенного инструмента, только предположительно – домры).

Между тем, балалаечный, а позже и домрово-балалаечный состав Великорусского оркестра не позволял в полной мере реализовать все богатство того, что принято называть «оркестровой музыкальной фактурой», передать все многообразие составляющих ее элементов и, кроме того, не был многотембровым в полном смысле этого слова.

В этих условиях дальнейшее развитие оркестра потребовало расширения его исполнительских и тембровых возможностей, а, следовательно, включения в его состав новых инструментов, прежде всего, ударных и духовых. При этом их обязательная принадлежность к инструментам русского народа предполагалась как бы «само собой».

Для расширения возможностей оркестра требовались инструменты и мелодического, и гармонического типов, желательно имеющие оригинальное, контрастное звучание. Однако спустя некоторое время стало понятно, что только традиционными инструментами русского народа не обойтись – они и несовершенны технически, и, кроме того, ими охватываются не все оркестровые функции.

Поэтому, например, включение в состав оркестра такого бесспорно русского инструмента как гусли, потребовало серьезных изменений конструкции данного инструмента, что, в свою очередь, привело к появлению фактически новых его разновидностей – щипковых и клавишных гуслей, весьма далеких от своего народного прототипа по строю и конструкции (звончатые гусли шлемовидной, крыловидной или трапециевидной формы). Тем не менее, включение в состав оркестра усовершенствованных гуслей оказалось успешным, так как, с одной стороны, был найден инструмент широкого диапазона для исполнения гармонической фигурации и заполнения «пустот» в аккордовой вертикали (функционально – аналог арфы), с другой стороны – инструмент исконно русского, «былинного» колорита.

Этого не скажешь о некоторых других инструментах. Вспомним попытки включения в состав оркестра з(с)урны (народный гобой) или накр (аналог литавр). Неудачей закончились и попытки получить «протянутое» звучание с помощью внедрения гудка или волынки.

Василий Васильевич Андреев, по воспоминаниям современников, виртуозно владел и гармоникой. И, конечно, этот «народный орган» мог рассматриваться им в качестве потенциально оркестрового инструмента. Но звучание современных Андрееву разновидностей гармоники и ее исполнительские возможности не соответствовали представлениям об оркестровом инструменте; включение в оркестр соответствующей группы отодвинулось на много лет.

В то же время, в составе оркестра русских народных инструментов благодаря характерной окраске звучания закрепились «владимирские» рожки, хотя их несовершенство и очевидно. Но это скорее исключение. В остальных случаях действует правило: не стоит усовершенствовать конструкцию народной свирели, чтобы все равно получить в итоге… флейту.

Как видим, уже на этапе становления нового типа оркестрового коллектива наметилась тенденция: в случае отсутствия или несовершенства русских народных инструментов находить их аналог среди многообразия так называемых «классических» инструментов, к тому же конструктивно уже доведенных до совершенства.

Обоснованием и объяснением, своеобразной методологической основой допустимости внедрения в «народный оркестр» «симфонических» духовых и ударных инструментов стала общность процессов развития в музыкальной культуре народов мира, в частности, функциональное и конструктивное сходство народных музыкальных инструментов. Наиболее наглядное подтверждение данному утверждению – ударные инструменты. Их развитие шло «параллельным курсом» практически у всех народов. Другой пример: среди духовых инструментов различных народов встречаются и лабиальные (флейтовые), и язычковые, и амбушюрные (мундштучные); среди струнных – арфообразные и так далее.

Вывод о возможности и допустимости включения в состав национального русского оркестра инструментов иного происхождения парадоксален, но принципиально важен в рамках обсуждаемой темы. Он основывается на очевидном факте: в составе оркестра русских народных инструментов закрепились не только русские и не только народные инструменты. Среди вошедших в состав оркестра инструментов можно выделить и инструменты «классические», и инструменты «этнические». Происхождение некоторых из них достоверно не установлено, поэтому говорить о моноэтнической природе современного оркестра русских народных инструментов, конечно, нельзя. Следовательно, оркестр народных инструментов, задуманный как моноэтнический, давно таковым не является.

Миф Второй

Говорят: "Народные инструменты – это…, это…, ну… то, что мы думаем?"

Кажется, уж это-то всем точно известно – к русским народным инструментам относятся балалайка, домра, гусли, баян… Ну, может быть, еще гитара?.. Недаром же именно по этим классам ведется подготовка на соответствующих отделениях (кафедрах) в музыкальных школах, училищах, вузах.

Но все не так просто, как кажется на первый взгляд. Дело в том, что народным является не любой музыкальный инструмент, имеющий хождение в народе, а только отвечающий ряду требований.

Чтобы не быть голословным, обратимся к самому авторитетному академическому изданию – Музыкальной энциклопедии под ред. Ю. В. Келдыша:

• «М. и. условно принято делить на народные и профессиональные. Первые изготавливаются в народе и используются в быту и муз.-художеств. исполнительстве»
• И далее: «Профессиональные инструменты в подавляющем большинстве созданы в результате усовершенствования или видоизменения нар. инструментов»

Из этого следует:

Если музыкальный инструмент изготовлен в бытовых условиях, то он считается народным, если же он усовершенствован – скорее профессиональным?

- любой (или почти любой) «профессиональный» музыкальный инструмент по происхождению может считаться «народным»?

Согласитесь, это не совсем то, что мы обычно думаем о народных инструментах.

Согласно такому подходу усовершенствованные В. В. Андреевым народные щипковые инструменты оказываются как бы и не совсем народными, а, с другой стороны, «классическая» скрипка, совершенно точно ведущая происхождение от народного прототипа, является народным инструментом (конечно, в определенном смысле).

Другой критерий. В той же статье «Музыкальной энциклопедии» говорится, что «К профессиональным обычно относят музыкальные инструменты входящие в состав симфонического, духового и эстрадного оркестров…». Другими словами, если инструмент входит в состав оркестра, то он – профессиональный. По этому признаку, практически вышедшие из употребления в быту, но входящие в полный состав оркестра РНИ, «владимирские рожки» должны относиться к «профессиональным» инструментам, которые, пусть и условно, но противопоставляются(!) «народным». А как быть, например, с ложками? Изготавливаются деревянные ложки, без сомнения, народом и (пока) употребляются в быту, значит – народный инструмент. Но, с другой стороны, являются полноправным членом оркестровой группы ударных инструментов, усовершенствованы (есть оркестровая разновидность) и, следовательно, ложки – профессиональный инструмент? А трещетки? А рубель? В оркестре – есть, в народе – уже нет. Их считать «профессиональными»?

Или еще пример: кастаньеты одновременно бытуют в испаноязычных странах в «примитивном» народном виде, и (в усовершенствованном виде) закрепились в группе ударных симфонического оркестра. При этом среди народных исполнителей немало подлинных виртуозов, а «усовершенствованную» оркестровую разновидность этого инструмента кто-то из великих окрестил «оркестровый суррогат». Вопрос: что считать «профессиональным»?

Конечно, статья «Музыкальные инструменты» из Музыкальной энциклопедии готовилась к изданию более сорока лет назад и какие-то аспекты интересующего нас вопроса естественно виделись иначе, чем сегодня. Но, как мы убедились, ясного ответа на вопрос «какой инструмент можно считать народным и почему?» мы, к сожалению, в ней не находим. Отметим, что приведенные в данной статье критерии «народности» не то чтобы неверны, но верны лишь отчасти, для некоторых случаев и в определенном контексте.

Не может не удивлять и попытка решения вопроса через сопоставление несопоставимых категорий – составление заведомо неверной исходной диалектической пары. «Профессиональное – народное» не включает в себя противоположных понятий так же, как «высокий – толстый», «короткий – серый». Примером правильной диалектической пары в данном случае может стать сопоставление «профессиональный – любительский». Поэтому, поблагодарив авторов «за науку», продолжим поиски ответа.

Нельзя ответить на вопрос «какой инструмент можно считать народным?» без уточнения ключевого понятия «народный». По определению В. И. Даля, «Народный, к народу относящийся»

В «Словаре русского языка» С. И. Ожегова это понятие уточнено и раскрыто более полно:

1. "Относящийся к народу, принадлежащий народу…"
2. "Свойственный, соответствующий духу народа, его культуре, мировоззрению…"

Относиться к народу – иметь с ним устойчивые существенные связи. В применении к музыкальному инструменту таковыми могут быть: происхождение, распространение, соответствие народным культурным традициям. Но!

Как отмечалось выше, большинство инструментов фактически являются усовершенствованными народными и, следовательно, происхождение не может служить отличительным признаком в нашем случае. Действительно, если уж «русское» происхождение балалайки некоторыми исследователями ставится под сомнение, то европейское–то происхождение гармоники (прототипа баяна) сомнений не вызывает.

Степень распространенности инструмента в народе тоже не может стать признаком народности. В противном случае самым «народным» русским инструментом, скорее всего, придется признать шестиструнную (не семиструнную «русскую»!) гитару; никак не гусли любой разновидности (звончатые, щипковые, клавишные).

Итак, остается соответствие «духу народа, его культуре, мировоззрению». Без сомнения, это ведущий признак, по которому музыкальный инструмент может быть отнесен к народным. Именно соответствие музыкально-культурным традициям определенного народа (как этноса) позволяет считать музыкальный инструмент народным.

Как отмечает один из ведущих исследователей истории народной инструментальной музыки доктор искусствоведения, профессор М. И. Имханицкий, «В основу этнического определения инструмента в качестве народного необходимо положить не «исконность» прототипа, не фактор «создания народом», «изготовления в народе»…, а критерий традиционности в той или иной этнической среде для выражения распространенной в ней на протяжении ряда поколений музыки»5.

Далее Имханицкий подчеркивает, что «… не имеет никакого значения то, в какой стране, у какого народа впервые появилась первоначальная конструкция того или иного народного инструмента для выявления его национальной принадлежности. Основополагающий критерий – именно традиционность бытования в определенной этнической среде для выражения традиционного музыкального искусства»6.

Сложность и неоднозначность самого понятия «народный» не позволяет остановиться на одном, пусть и определяющем критерии. Поэтому Имханицким подробно проанализированы и другие аспекты проблемы, среди которых выделяется социальный. С этой точки зрения (по-Имханицкому) музыкальные инструменты являются средством выражения традиций не народа вообще, а его групп и, следовательно, «Под народным инструментом целесообразно понимать тот, который служит для выражения эмоций и мыслей преобладающей части общества, не входящей в элиту»7. Такое определение строится на сопоставлении понятий «доминирующая часть общества – художественная элита».

Соглашаясь с мнением признанного авторитета, все же позволим себе уточнение. Не всегда для определения понятия «народный» следует исходить из того, что частью народа как социума должна быть группа, определяемая именно как «преобладающая часть общества». Можно сослаться на приведенный выше пример с шестиструнной гитарой и гуслями. Нам представляется целесообразной замена слова «преобладающей» на «значительной». Это позволит отнести к народным не только широко распространенные, но и относительно редко встречающиеся инструменты, выражающие, тем не менее, национальные музыкально-эстетические традиции определенной социальной группы. Иначе уже во времена Андреева домра никак не могла бы считаться инструментом народным (вышла из употребления и вообще ничьих интересов выражать не могла) и, следовательно, не должна была войти в состав моноэтнического по сути оркестра.

• Итак, еще раз выделим два основных признака (впервые сформулированных Имханицким), по которым тот или иной музыкальный инструмент может быть назван «народным»:
• Использование данного музыкального инструмента согласно музыкальным и культурным традициям определенного этноса (национальный аспект)
• Выражение через музицирование на данном инструменте эмоций и мыслей значительной части общества (социальный аспект)

Осмелюсь предположить, что кроме основных признаков все же существенными (и желательными) являются: не единичность, а массовость распространения в народной среде; происхождение не от инструмента любого народа вообще, а от инструмента, рожденного именно данным народом (его представителями).

Очевидно, что «народным» является музыкальный инструмент, отвечающий не отдельным признакам, а только их совокупности. Кроме упомянутых существенными так же являются, по крайней мере, еще два:

1. конструктивные особенности
2. функциональность

1) По-нашему мнению, конструкция народного инструмента должна строиться в рассчете на самостоятельное овладение игрой на нем. Недаром народные инструменты по мере их усовершенствования все дальше и дальше уходят в сферу профессионального исполнительства и, как следствие, их распространенность среди народа неизбежно снижается.

Исключение – усовершенствованные Андреевым домры и балалайки. Изменения в их конструкции, хотя и значительны, все же допускают возможность самостоятельного обучения. Кстати, не последнюю роль в их распространении сыграла сама эпоха (идеи «народничества», «народовластия»…), а позже – специальная государственная политика.

С другой стороны, вес и размеры инструмента могут выступать определяющими факторами при его использовании в бытовом музицировании. Народный инструмент – всегда мобильный инструмент. Может ли, например, «классическая» арфа, чей прототип имеется у многих народов мира, вновь «вернуться в народ»? – навряд ли.

Музыкальный инструмент так же не может получить распространение, если его изготовление требует значительных затрат, особых материалов или условий, стоимость выше покупательной возможности для данной социальной группы (слоя) населения. Повышение стоимости акустических инструментов в последние годы обратно пропорционально их покупаемости, в отличие от электромузыкальных инструментов. Стоимость последних «в разы» меньше.

Все это вместе (простота в овладении, мобильность при перемещении, стоимость) можно объединить еще в один ключевой признак народного инструмента – доступность. Мы утверждаем, что если инструмент не соответствует любой из составляющих доступности, он никогда не станет народным.

2) Еще одной важной характеристикой народного инструмента является его функциональность, т. е. возможность использования в той или иной функции бытового музицирования – ведении мелодической линии, гармонического или ритмического аккомпанемента, исполнения орнаментальных или изобразительных элементов и т.п.

С этой точки зрения принято различать однофункциональные и многофункциональные инструменты. К первым обычно относятся простейшие по устройству ударные (барабанка, рубель…) и духовые (кугиклы, пыжатка…). Сюда же можно отнести и группу инструментов, с помощью которых имитируются звуки природы (гусачок, рыкалка, копытца…).

Струнные инструменты чаще более сложны (монохорды – однострунные инструменты вышли из употребления еще в древности). Соответственно шире и их функциональность. Но самым многофункциональным инструментом стала гармоника, позже преобразованная в баян. Именно этот инструмент стал одним из музыкальных символов России, но не только благодаря характерной тембровой окраске. К этому инструменту в полной мере относятся такие качества как удобство конструкции для исполнения и самостоятельного обучения, мобильность, возможность изготовления в условиях полукустарного производства, исполнительская многофункциональность.

Кстати, на примере гармоники можно наглядно проследить как «импортный» «по происхождению», совершенно не характерный «по звучанию», не имеющий многолетних исполнительской традиции и устойчивой исторической связи с русским народом инструмент только благодаря доступности и многофункциональности в короткий отрезок времени стал в полном смысле русским народным инструментом.

Отсюда следует, что русским (татарским, башкирским, дагестанским…) народным может стать музыкальный инструмент, если его происхождение определенным образом связано с данным народом (желательно, но необязательно), он популярен у значительной части народа в качестве средства выражения национальных музыкальных традиций (эмоций, мыслей, мировоззрения…), доступен и функционален.

Миф третий

Говорят: "Электромузыкальный инструмент не может стать народным." Так и хочется воскликнуть голосом М. Жванецкого: «А почему, собственно?!». Действительно, почему?

К примеру, электрогитара. Чем не народный инструмент? Популярна в народной среде, доступна, функциональна… Вроде бы все признаки налицо, но не поворачивается язык назвать электрогитару русским народным инструментом, что-то мешает. Что?

Вспомним точное определение Имханицкого – «Основополагающий критерий – именно традиционность бытования в определенной этнической среде для выражения традиционного музыкального искусства». Вот и ответ: у электрогитары нет устойчивой связи с каким-либо этносом. С социумом есть, а с этносом – нет. Вот у «гавайской» есть, у «русской семиструнки» есть, а у электрогитары – нет.

Но ведь и «электрогитара» это скорее название не инструмента, а целой группы его разновидностей. У разных представителей этой достаточно большой группы разные возможности и функции. Поэтому в каждом случае надо говорить о конкретной разновидности инструмента. Характер звучания (тембровая окраска) в данном случае не является определяющим, так как во многом формируется специальными устройствами – процессорами. А вот функциональность – важный отличительный признак. Ведение линии баса, например, сделало популярной бас-гитару.

Можно долго дискутировать о разных «за» и «против» включения бас-гитары в тот или иной состав народного ансамбля/оркестра, но факт остается фактом: этот инструмент постепенно становится альтернативой контрабаса балалаечного типа. И не только в сфере любительского музицирования, но и в академическом исполнительстве (по ряду причин многие профессиональные оркестры используют этот инструмент).

«Андреевский» контрабас, конечно, никогда не был подлинно народным, но таковым воспринимался благодаря характерной «балалаечной» форме и сочному мягкому звучанию (для справки: в народе бытовали балалайки не только треугольной формы). Этот инструмент специально создавался как оркестровый, но его недостатки очевидны: громоздкий и тяжелый, приспособленный для исполнения гармонических басовых звуков, но крайне неудобный для подвижных пассажей (характерная для струнных «игра в позиции» имеет ограничения или не ведется). Исполнение на таком инструменте типичных басовых ходов требует не только специальных навыков, но и значительных физических усилий. Как «фундамент» оркестрового звучания контрабас употребляется не поодиночке, а в составе группы (для усиления). Инструмент не технологичен и дорог в изготовлении. При сравнении с электрогитарой проигрывает и в доступности, и в функциональности, да и в удобстве транспортировки. Если к этому добавить необходимость содержания нескольких ставок исполнителей-контрабасистов против одной бас-гитариста, то станет понятно, почему даже в таких консервативных коллективах как Государственный академический Рязанский русский народный хор им. Е. Попова вместо контрабаса в последние годы используется бас-гитара (чтобы как-то соответствовать народной традиции, изготовлена «под балалайку»). «Этничность» и окраска звука в данном случае, видимо, отошли на второй план.

Вот и пришло время ответить на главные вопросы:

1. Может ли синтезатор войти в состав оркестра русских народных инструментов?
2. Может ли синтезатор стать русским народным инструментом?

Как ни странно, но ответ на первый вопрос прост – не только может, но и уже вошел. Примеры? – пожалуйста: Государственный академический русский концертный оркестр «Боян», Государственный академический русский народный ансамбль «Россия» им. Л. Зыкиной, Государственный оркестр «Гусляры России», Липецкий государственный оркестр русских народных инструментов… Что же касается эпизодического использования, то тут примеров множество.

«Ну и что?» – скажет кто-то, – «Вы же уже объяснили нам, что из того, что инструмент вошел в состав народного оркестра еще не следует, что он народный». «Конечно, нет» – отвечу я, – «Но нет ни одной причины, по которой он не может им стать». Давайте посмотрим внимательно на современный клавишный синтезатор с тем, чтобы «примерить на него рубаху народности».

Функциональность – наивысшая, можно играть вообще все, даже то, что еще только появится; в любых стиле и исполнительской манере.

Доступность – наивысшая: относительно недорог, легок и транспортабелен, технологичен, есть даже специальные модели для самообучения…

Уникален по «встраиваемости» в любую темброво-акустическую среду (заметьте, в отношении других инструментов мы этот признак даже не употребляли). По своей природе является «инструментом-имитатором» и генератором любых звуков.

Нет проблем с настройкой и подстройкой (вспомните свои мучения, пианисты и баянисты, струнники и духовики!), транспортировкой, усилением…

Всех достоинств этого инструмента не перечислить хотя бы потому, что они постоянно меняются (в лучшую сторону). Синтезатор постоянно эволюционирует, совершенствуется множеством специалистов – музыкантов и техников в самых современных условиях, а не «на коленях».

В век компьютерной индустрии, без сомнения, будет создан музыкальный инструмент с любыми, подчеркиваю любыми заданными свойствами. Этот инструмент будет формироваться не по принципу «от возможностей» (как сейчас), а по принципу «от потребностей» и, следовательно, сможет стать выразителем традиционного музыкального искусства в определенной этнической среде, т. е. народным музыкальным инструментом. Станет ли? – не знаю, но знаю – может стать. Да и жизнь на месте не стоит – меняются и традиции, и мировоззрение, и художественно-эстетические запросы народа в целом, как и отдельных социальных групп.

В данной работе мы сознательно оставили за рамками обсуждения вопросы музыкальной эстетики, темброво-акустической среды оркестра русских народных инструментов, взаимодействия оркестровых партий – это тема еще более сложна и объемна.

И последнее. Тем, кто все же хотел бы видеть в качестве русского народного инструмента русский по происхождению инструмент, напомню, что русский изобретатель Лев Сергеевич Термен в 1919 году создал терменвокс – фактически первый электромузыкальный инструмент. Если, конечно, не считать телармониум Т. Кахилла весом 7(!) тонн. Терменвокс выпускается и поныне и может с полным правом считаться прототипом современного синтезатора.

• Музыкальная энциклопедия в 6 томах, Т.3, С. 791-793
• Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка». Эл. изд.
• Ожегов С. И. Словарь русского языка. – М.: Рус. яз., 1986, С.333
• Имханицкий М. И. История исполнительства на русских народных инструментах. Учебное пособие для муз. вузов и уч-щ. М.: Изд-во РАМ им. Гнесиных, 2002. С.19
• Имханицкий М. И. История исполнительства на русских народных инструментах. Учебное пособие для муз. вузов и уч-щ. М.: Изд-во РАМ им. Гнесиных, 2002. С.23